Почему раздумья Каспарова были так глубоки?

Бросьте вызов себе, и вы бросите вызов миру.

—Гарри Каспаров, "Deep Thinking"

В статье на прошлой неделе мы пришли к лежащему на поверхности выводу, что турнир по быстрым шахматам в Сент-Луисе был провален Каспаровым ввиду исключительно плохого распределения времени.  Сегодня мы постараемся понять, почему настолько опытный игрок, как Каспаров попадал в цейтнот в каждой партии!

Самое простое объяснение: Каспаров играл медленно в силу своего возраста. Правда, что в свои 54 года Каспаров был намного старше любого из участников турнира, но я не верю в эту теорию. За свою шахматную карьеру я играл со многими известными гроссмейстерами, наоборот, игравшими с возрастом быстрее. Они объясняли: когда люди становятся старше, они быстрее устают.

Долгое раздумье ничего хорошего не принесет возрастному игроку, который обязательно начнет совершать зевки ближе к концу партии, когда он сильно устанет.

Фотография Chess.com/Марии Емельяновой.

Мое личное объяснение заключается в том, что Каспаров тратил слишком много времени на обдумывание по иным причинам, связанным с особенностями человеческой природы. Приведу пример. За годы тренерской деятельности я заметил, что неопытные игроки боятся жертвовать материал даже если позиционные выгоды очевидны, а в жертву приносится всего лишь пешка.

Вот к чему я это говорю. Давайте посмотрим знаменитую партию матча на первенство мира:

Для любого опытного игрока жертва пешки ходом 15.g4 - очевидная вещь. Открытая линия и сильнейшая атака на черного короля дают более, чем достаточную компенсацию за минимальную материальную потерю. Однако, когда я обсуждаю с низкорейтинговыми игроками такие жертвы, обычно между нами происходит следующий разговор:

Я: Вы видите, насколько сильна атака белых после пожертвования?

Ученик: Да.

Я: Значит, в сходной позиции вы так же пожертвуете пешку?

Ученик: Ни за что!

Я: Почему??

Ученик: А если мой противник сумеет защититься, а я проиграю эндшпиль без пешки!?

Смейтесь сколько хотите, но это случалось так часто, что мне больше не смешно. Желание контролировать положение (или верить, что вы контролируете положение) вполне естественно, и его можно наблюдать всюду.

Например, в сентябрьском номере журнала "Money" опубликована короткая статья Хелен Ротберг, в которой та объясняет, что сменила работу с официантки на бармена только, чтобы контролировать положение. Как? Вот, что она пишет: 

Я поняла, что мои чаевые зависят от стольких факторов, что я могу повлиять на них лишь в минимальной степени: насколько быстро и вкусно приготовлена еда, как уборщик протер стол и вымыл посуду, понравился ли клиентам вареный картофель и рис. 

Напротив, став барменом, она: "ощутила то, чего раньше так не хватало в моей работе: спокойствия и чувства, что все под контролем: то, что я делаю, и как я это делаю, влияет на мои чаевые".

Если поразмыслить над этим, то люди делают многое (добиваются повышения по службе, стремятся заработать больше денег и так далее), чтобы лучше контролировать свои жизни. В чем можно винить шахматиста, отказывающегося осуществить многообещающую жертву пешки из страха потерять контроль над игрой?

Такому игроку кажется, что жертва пешки полностью передает партию в руки противника. Если тот найдет правильный ход или последовательность ходов и защитится от атаки, он выиграет эндшпиль с лишней пешкой!

Как эти психологические проблемы начинающих игроков связаны с цейтнотами Каспарова? Не переключайтесь, мы скоро придем к разгадке!

Давайте посмотрим еще одну известную партию:

В партиях Спасский-Петросян и Карпов-Корчной атака белых после жертвы пешки была очень сильна, но любой шахматист предпочтет атаковать как Карпов, а не как Спасский, потому что все ходы Карпова после жертвы пешки были форсированы, а в партии Спасского было много не форсированных ходов.

Вот что пишет Якоб Огард в своей замечательной книге "Excelling at Chess":

Форсированные варианты дают ощущение контроля, тогда как менее форсированная игра, наоборот, заставляет нас чувствовать подвешенное состояние и потерю контроля.

Как видите, все связано со стремлением к контролю! Легко видеть, что партия находилась, используя метафору Огарда, "в подвешенном состоянии". Невозможно форсировать игру в каждой позиции, поэтому ощущение неопределенности и недостаточного контроля типично для большей части любой партии. Регулярно играя турнирные партии, учишься справляться с чувством неопределенности. В определенный момент к нему привыкаешь и практически не замечаешь.

Кроме того, вы часто можете пользоваться этой неопределенностью. Как писал известный советский тренер Марк Дворецкий:

Опытные игроки часто пытаются "удержать" позицию, не определяя ее и не меняя ее очертания (и форсируют события только, когда выгоды очевидны). 

Я специально выделил последнее предложение, чтобы подчеркнуть, что не нужно форсировать игру ради ложного чувства контроля над ходом игры.

Теперь вернемся к Каспарову, сказавшему в интервью по окончании соревнования: "Не знаю, что происходит, но в каждой партии на меня находит какой-то паралич. Я не знаю, возраст ли это или разнообразные дела..."

Фотография Chess.com/Марии Емельяновой.

Мне трудно поверить, что Гарри Кимович на самом деле не понимает, что мешало его игре, поскольку ответ очевиден. Он не участвовал в серьезных турнирах 12 лет, поэтому его способность справляться с чувством неопределенности существенно пострадала!

Вспомните: когда 70 лет назад Ботвинник стал чемпионом мира, после этого он два года не участвовал в турнирах, полагаясь в ходе подготовки к матчу на первенство мира с Бронштейном, в основном, на аналитическую работу. В результате он чуть не потерял свой титул.  

Позже Ботвинник писал, что никакая аналитическая работа не заменит турнирной практики. Он был совершенно прав: домашняя подготовка не защитит вас от чувства неуверенности. 

После 12-летнего перерыва Каспаров просто не мог переносить "подвешенного состояния" и пытался форсировать события. Если он не мог найти комбинацию, то все равно продолжал считать, теряя много времени и без надобности тратя свою энергию!

Вот несколько примеров, подтверждающих это умозаключение.

После хода 31...Лe1 у Каспарова на часах оставалось почти три минуты и 25 секунд. Не много, но учитывая полностью выигранную позицию и задержку отсчета времени на каждом ходу, этого должно было быть более, чем достаточно, чтобы выиграть партию. 

Здесь большинство мастеров без раздумий сыграли бы 32.e6, но Каспаров потратил более минуты на поиски форсированного выигрыша. Он дал два шаха ладьей и получил следующую позицию:

Вновь немедленно выигрывает самый естественный ход, 34. e6, который любой опытный игрок сделал бы немедленно. Вместо этого Каспаров потратил еще 30 секунд и сыграл 34.Кd3, пытаясь форсировать выигрыш. Действительно, конь атакует ладью на e1 и контролирует ключевое поле c1 - кажется, что игра закончена. Каспаров не заметил, что после 34...Лe3! он не может продолжать 35.Крd4, как планировал изначально, ввиду очень сильного ответа 35...f4!

На окончание партии было больно смотреть. Я уверен: если бы Каспаров просто "играл руками", делая первые попавшиеся ходы, он бы выиграл партию. Его руки никогда бы не потянулись к таким ужасным ходам, как 34.Кd3?? Увы, он не позволял себе действовать интуитивно, пытаясь все просчитать и контролировать позицию на 100 процентов.

Увидим ли мы Каспарова снова в деле? Я искренне на это надеюсь!

Если он извлечет урок из турнирного опыта и сыграет несколько тренировочных партий с сильными противниками перед своим новым соревнованием, то я не удивлюсь, когда он станет одним из призеров следующего быстрого турнира в Сент-Луисе.